Литературно-этнографический
музей
Л. Н. Толстого
Филиал Музея Чеченской республики
Шелковской район, станица Старогладовская
В отличие от остальных музеев-участников фестиваля, находящихся в горах и предгорьях Северного Кавказа, музей в станице Старогладовская расположен на равнине, где на горизонте не видно горных силуэтов. Дефицит реальных гор восполняется воображаемым ландшафтом, который возвращается в пространство села через впечатления Льва Толстого — главного героя этой музейной истории. Его переживания пространства хорошо описаны в повести «Казаки»: «С этой минуты все, что только он видел, все, что он думал, все, что он чувствовал, получало для него новый, строго величавый характер гор». То, что горы где-то там, далеко, дает осознание масштаба и протяженности путешествия писателя, начавшегося в мае 1951 года из Ясной Поляны в станицу Старогладовская.
При поисковом запросе «музеи Льва Толстого в России» музей в станице Старогладовская выпадет только на второй или на третьей странице браузера, не всегда оказывается в списке основных музеев писателя, а в разговоре неискушенный в толстоведении собеседник скорее всего спросит: «Это что, очередная усадьба?».
На самом деле, это важнейшее место в биографии Толстого, ведь именно здесь началось его становление как писателя.
Здесь он написал одно из своих первых произведений — повесть «Детство» (издана в 1852 году). Впечатления от пребывания в Чечне дали писателю пищу для создания опубликованных позже повестей «Казаки» (1863) и «Хаджи-Мурат» (1912), рассказов «Кавказский пленник» (1872), «Рубка леса» (1855), «Набег» (1853).
Здесь он провел три года жизни, перевернувшие его представления о войне и мире.
История музея
Музей был учреждён в 1980 году как филиал Чечено-Ингушского краеведческого музея. Музей располагался (и сейчас располагается) в бывшем здании школы, построенном в 1913 году на средства станичников. И уже в 1914 г. этой школе первой было присвоено имя Льва Николаевича Толстого.
Изначально музей был создан учителями Иваном Кирилловичем и Надеждой Михайловной Радченко, которые приехали в станицу из Украины. Он — историк, она — филолог. Ивана Кирилловича назначили сразу директором школы. Новых учителей заинтересовала история станицы Старогладовской, и они вместе с учениками начали собирать сведения об истории места, воспоминания старожилов станицы, а также предметы, которые приносили жители. В результате этой работы была написана история станицы Старогладовская, что послужило основой для создания в 1965 году школьного музея. Нужно отметить, что первоначально собирались только экспонаты и истории, связанные с гребенскими казаками, основавшими станицу. Во вторую уже очередь собирались экспонаты, связанные с пребыванием в станице Льва Николаевича Толстого. В 1964 году сюда приехал корреспондент «Литературной России» Юровский Г. А., который довольно много писал о пребывании Толстого на Кавказе и считал, что Старогладовская должна стать литературным мемориалом великого писателя. Большой вклад в создание именно толстовской комнаты в музее внес местный библиофил Борис Сорокин. В 1978 году в станице впервые прошел большой толстовский праздник, приуроченный к 150-летию со дня рождения писателя. Во дворе музея установили привезенный из Ленинграда памятник работы скульптора В. В. Астапова.
В 1985 г. при помощи сотрудников московского Государственного музея Л. Толстого в музее создавалась новая экспозиция. В это время на пост директора был назначен журналист Шелковской районной газеты «Строитель коммунизма», в прошлом — педагог-филолог Хусейн Хасуевич Загибов, он возглавлял музей на протяжении 23 лет. После его смерти директором музея стал его сын — Салавди Загибов.
Во время двух чеченских кампаний часть экспонатов была похищена, хотя музей продолжал работать. В 2009 году были проведены восстановительные работы в здании школы, в которой располагается музей, и при участии сотрудников Музея-заповедника Ясная Поляна была построена новая экспозиция. Рядом с этим зданием располагается этнографическая экспозиция — «Двор казака и горца середины 19 века», который представляет типологические постройки и предметы быта.
Контекст
В апреле 1851 года Толстой принимает решение отправиться на Кавказ вместе со старшим братом Николаем, который возвращается к месту службы. Братья придумывают сложный маршрут из Москвы через Казань, Сызрань, Саратов, Астрахань, Кизляр. И 30 мая прибывает в станицу Старогладовскую, которую позднее Толстой описывает в повести «Казаки» как станицу Новомлинская. Толстой прибывает на Кавказ в возрасте 23 лет. По своей сути эта поездка была бегством от московско-петербургской светской жизни, от карточных долгов. Постепенно погружаясь в военную и станичную жизнь, Толстой начинает писать. Он знакомится с офицерами и местными жителями, ходит на охоту, записывает в дневник свои наблюдения.
Официально Толстой стал военным в начале 1852 года, когда 3 января он выдержал экзамен на юнкера при штабе кавказской артиллерийской бригады. В тот момент Толстой мечтал о военной карьере. Но еще до получения официального чина он принимает участие в военных действиях. В середине 1851 года Толстой, как волонтер, участвовал в набеге русского отряда на горные аулы, произведенном под началом князя Барятинского. «Бал в набеге. Тоже действовал нехорошо: бессознательно и трусил Барятинского» (Дневник. 3 июля 1851 г.). Уже в чине юнкера участвует в столкновении с чеченцами 17-18 февраля 1852 года. В этом столкновении он едва не был убит: снаряд ударил в колесо орудия, стоявшего рядом с ним. Впечатление от этого события было очень сильным, и память об этом бое была жива у Толстого до старости.
Именно в Старогладовской Толстой заканчивает первую свою повесть «Детство», пишет рассказы «Набег», «Рубка леса», «Разжалованный», «Записки маркера». К кавказским впечатлениям Толстой возвращается и на протяжении всей жизни — позже он пишет повести «Казаки» и «Хаджи-Мурат», рассказ для азбуки «Кавказский пленный».
Кроме дневника, к ведению которого Толстой возвращается на Кавказе, и написания рассказов, записки становятся ведущим жанром этого периода. Он пишет художественные очерки, статьи, начинает и не заканчивает несколько рассказов. Толстой также задумывает новый военный журнал, который должен быть ориентирован на местных офицеров. Однако издание журнала ему не согласовало руководство. Для этого журнала и были написаны рассказы «Набег» и «Рубка леса», а также несколько рассказов, которые остались в черновиках.
Время пребывания Толстого на Кавказе, произведения, написанные в этот период, стали для него своеобразной школы писательства. «Из школы самонаблюдения и самоиспытывания Толстой переходит в школу, так сказать, ремесленную — возникают специально-технические вопросы, теоретические размышления над литературными приемами, являются «муки слова» и связанные с ними упражнения в памяти, в слоге и пр. Параллельно идут специальные занятия и чтение. Развитие слога очень заботит Толстого: «С 10 до 12 писать дневник и правила для развития слога. Делать отчетливые переводы... с 8 до 10 писать, переводить что-нибудь с иностранных языков на русский для развития памяти и слога... Буду продолжать: 1) занятия, 2) привычку работать, 3) усовершенствование слога... Хочу писать Кавказские Очерки для образования слога» (Б. Эйхенбаум. «Молодой Толстой»). В кавказских рассказ, очерках и набросках Толстой много работает над описанием пейзажа и портрета.
Важно еще отметить, что все эти произведения, написанные или оставшиеся в черновиках как замысел, отражают стремление Толстого к преодолению романтической традиции русской литературы в описании Кавказа. Именно тема Кавказ в этой романтической литературной традиции являлась одной из самых устойчивых. «С этим литературным Кавказом традиционно связана батальная романтика — изображение безумных удальцов, выказывающих чудеса храбрости. Наконец — мрачные «байронические» фигуры, живущие чувством презрения или мести. Все это вместе образует тот романтический шаблон, в борьбу с которым вступает Толстой. Война для Толстовского волонтера — «непонятное явление», полное противоречий и парадоксов. Он пристально наблюдает за всем происходящим, рассудочно анализирует свои впечатления и — «ничего не понимает» (Б. Эйхенбаум «Молодой Толстой»). Рассказ «Набег» и есть первое антивоенное толстовское произведение. Темы и приемы, найденные и описанные в этом небольшом произведении, будут повторены Толстым позже, в других более зрелых повестях, романах и рассказах. Так, впервые в «Набеге» появляется приём «остранения» — описание событий и явлений со стороны, как будто бы ты видишь это в первый раз и ищешь, подбираешь слова для описания этого нового. Использование этого приёма позволяет Толстому в описании батальных сцен разрушить романтический ореол Кавказской войны. И ответить на главный вопрос этого рассказа — «что такое храбрость?».
Разрушение романтической традиции в описании Кавказа, событий и явлений с ним связанных, Толстой продолжает и дальше, в повести «Казаки», имеющей подзаголовок «Кавказская повесть» и законченной в 1862 году. Эту повесть Толстой писал около 10 лет, задумав ее сначала как роман, но в финале финал был отрезан, и получилась повесть. «В „Казаках“ он смело берет традиционную романтическую ситуацию — европеец среди дикарей — с обычными для этой ситуации персонажами (Оленин, Марьяна, Лукашка). Но в этой ситуации нарушены все характерные отношения — романтическая трагедия пародирована. Марьяна оказывается неприступной, верной своему Лукашке; вместо романтического старца — она сама произносит суд над жалким Олениным: „Уйди, постылый!“ Оленин смешон в своей роли влюбленного „интеллигента“, повторяющего романтические тирады разочарованных европейцев...» (Б. Эйхенбаум. «Молодой Толстой»).
С первого же времени пребывании на Кавказе, Толстого заинтересовали и природа, и горцы, и станичные казачьи нравы и типы; свидетельства тому мы находим в его Дневнике еще с 1851 г. Но он приехал на Кавказ с начатым уже «Детством»; не успело оно вылиться в окончательную форму, как рождается новый обширный замысел помещичьего романа и начинает занимать воображение писателя. В «Казаках», безусловно, описаны впечатления от жизни самого Толстого в станице Старогладовской.
Станица Старогладовская была основана в 1725 году гребенскими казаками на левом берегу реки Терек. На правом берегу были чеченские поселения.
Сегодня от той старой станицы, описанной Толстым, ничего не сохранилось.
Мнение кураторов
Музей Толстого в Старогладовской занимает особое место в ряду мемориальных музеев писателя, поскольку маркирует важнейшую часть его биографии и становится рамкой для разговора о сложных темах, которые писатель поднимает в своих произведениях, связанных с войной, военной политикой России на Кавказе, межнациональными отношениями. Мемориальная значимость этого места имеет огромное значение, поскольку дает возможность реконструировать сюжеты его произведений, переживать их стереоскопически, привязывая к пространству, в котором они происходили.
Роль воображения тут имеет ключевое значение, так как станица, какой ее видел Толстой, не сохранилась, все со временем оказалось разрушено и перестроено. Сам музей расположен в отремонтированном здании бывшей школы, в экспозиции преобладают копии экспонатов, предоставленными толстовским музеями Москвы и Ясной Поляны. И даже памятник Толстого перед входом в музей представляет умудренного сединами старца, а не пылкого юношу, которым был Лев Николаевич, когда приехал в Старогладовскую. Несоответствия в музейном контуре компенсируются тем, что место реально, и это сильнейший катализатор для художественных интерпретаций и реконструкций.
Отсутствие материальных следов жизни Толстого в станице мотивирует на выявление сайт-специфичности на других уровнях, расширяет горизонты поиска до окружающего ландшафта и атмосферы. Что еще может являться капсулами памяти, способными оживить образ писателя, вернуть его взгляд, ощутить присутствие? Возможно, мутный Терек, горизонты полей, стада овец, воздух, времена года, а, может, память и ощущения людей, живущих здесь…
Пожелания директора музея
Салавдий Загибов считает, что важная тема для художественного исследования — это куначество. Куначество — кодекс гостеприимства и побратимства в чеченской культуре, описанный в повести Льва Толстого «Хаджи мурат». В контексте проекта куначество может быть медиатором между произведениями Льва Толстого, музеем и локальной культурой, где эти обычаи живут. Л. Толстой дружил со многими горцами, называл их кунаками. Вот как писал он о своем кунаке Садо Мисербиеве: «Много раз он доказывал мне свою преданность, подвергая из-за меня свою жизнь опасности, но это для него ничего не значит, это для него обычай и удовольствие...». Куначество можно рассматривать как практику перевода чужого в своё.
